В Л А Д И М И Р Б О Г Д А Н О В

НЕСМЕШНЫЕ СТИХИ, ч.2

1989-1991

Бессовестно и безнадёжно лгать,

Изнемогать от привкуса растленья,

Не в силах выстрадать, и возжелать,

И возместить утраченные звенья.

Гореть всегда. И мерить благодать.

Идти на звук срывающейся ноты,

И потерять, так глупо потерять,

Знакомых глаз знакомые заботы.

И трепетно довольствуясь собой,

Превозмогать все мелочные траты.

О, Господи! Не этой ли судьбой

Мы рождены и навсегда богаты?!

Остановись отточенностью ласки,

Отчётливостью сна остановись.

Замри, пока лишенные окраски

Твои черты с ветрами не слились.

Пока восторгом поднятые ввысь,

Разбитые в подобия и маски,

Мечты твои не схвачены потоком.

Знакома мне, остановись истоком

Молниеносной громовой развязки.

Претворенные без числа,

Предрешенные без названия,

Вам наказано жить дотла,

До исхода в воспоминание,

До восторга иссякших сил,

Без оглядки, без опасения,

Чтобы в голос каждый просил

Верноподданно – воскресенья.

Чьей-то судьбы понятые

Все тяготеют над местом

Звуки молитвы скупые,

Схваченные благовестом, -

Наши истоки живые -

И вырождение крест им.

Снова звук, едва-едва,

Как обрыв на грани слуха, -

Тот, что нехотя и глухо

Переходит на слова.

И в словах уже подробно

Уснащает бытиё -

Это самозабытьё,

Что творению подобно.

Способны ль вы на острие утраты

Душою трепетной сгорать?

Способны ль вы причастие принять,

Ни совестью, ни верой не богаты?

Достояния немногие

Так и ходят по рукам.

Кто мы - нищие, убогие?

Или игрище богам?

Или, может, сами боги мы -

Недозволенный кумир -

Лучшей участи достойные,

Попирающие мир!

Дни - глухие одиночки.

Словно брошенные точки,

Не обученные вспять

По изгибу исчезать.

Их пустые оболочки -

Чьи-то сроки и отсрочки,

Осуждённые принять

Навсегда чужую стать

И как чахлые расточки

К довершению взывать.

Вам и право, неофиты, -

Безупречный строй разнять,

Чтобы у истоков свиты

Разумение принять.

Чтобы нищенство и скиты

На изящество элиты

В упоеньи променять -

И тогда мы с вами квиты!

Пока жив ещё закат

В утихающей полоске,

Мы в его предсмертном лоске

Разуверимся стократ.

И взбираясь на подмостки

В предвкушении наград,

Не оглянемся назад,

Но распавшись в отголоски,

Предварим небесный лад.

Ровен стих, и грани метра

Отмечают строгий лад.

Нестареющего Мэтра

Н всегда спокоен взгляд.

Сопричастие потока,

Соучастие надежд,

Занесенные далёко

В край безумцев и невежд.

Что глухая спесь,

Что отчаянье,

Все пребудут днесь

Наши чаянья.

Что вокруг творим,

Тем и маемся.

Соблаговолим -

И покаемся.

А пустует взгляд

Исподлобия -

Соблаговолят

Преподобия.

Замыкает круг

Тех, кто верой свят.

И зажатых рук

Твёрд оклад.

Так пребудут днесь

Наши чаянья,

А что было здесь -

То раскаянье!

Без сна и отдыха, и снова по пятам

Безумных, призрачных видений.

И каждый раб своих радений.

И несть числа. И полон храм.

И снова бешенством борений

Разносит тщетных по мирам.

Но сказано: И тем воздам

По недомолвкам их молений.

Ты условием задачи

Так Судьбу мою решил,

Чтобы я стараньем жил,

И молился не иначе,

Как по немощности сил,

Отведённых на удачи, -

Ибо в радости и плаче

Ты мне волю положил.

Нет права Вам, убогие Душой,

Тоскливые умом и падкие до лени,

Умильно вмешивать свой вой

В восторги душ упавших на колени!

Вой стихии над просторами

И тучнеющие земли,

И скотов, бродящих сворами,

С вожделением приемли!

Клокочи в горниле страсти,

Стань божественным огнём -

И избегнешь той напасти,

Что мы совестью зовём.

И молитвы - да во исполнение! -

Бывшему и сущему и впредь:

Даровано вечное прощение,

Даровано право умереть.

А Душе того и надо:

Чтобы каждой пляске зол

Был свой ритм и произвол

И была своя награда,

Чтобы крашеный камзол

Был подобием парада

И в разгуле маскарада

Ей созвучие нашел.

Отягченные бременем трат

Мы к расплате готовы заранее -

Переплавлены в общее звание,

Перелиты в единый раскат.

И числа нет и нет нам названия.

Так, пока созидается град,

Всё восторги терзают сознание.

Да, подымится жертвенный смрад,

Славя тщетные притязания!

Раз умеется то, что рознится,

Разумеется в целом розница.

Когда бы и Душа могла,

Порвав источенные звенья,

Уйти разводами тепла

В неприхотливые мгновения...

По согласию причин

Или попросту от Бога

Мне положен этот чин,

Этот посох и дорога?

Только б силы, Господин,

Мне достало, чтоб умело

Через тысячи личин

Провести немое тело.

От партера до лож

Пестрота да пригожие.

Представление - ложь,

Только ложь - не безбожие.

Снова древний скандал

И растление нации, -

Всё в зияющий зал,

В пустоту, под овации.

И лишь бледный фантом -

Будет дрожь между тактов,

Изувеченных в гром

Двух неверных антрактов.

И пока каждый тих

Темнотой и ничтожеством,

Ослепляйте ж слепых

Блеском и многобожеством!

Если ник к земле и полз,

Уж изволь - не обессудь,

Телом выхожен и толст,

Памятующий про суть!

Что мне сердце, где веселью

Нет ни цели, ни лица?

Что мне память-ожерелье,

Нанизавшее сердца?

Если сердце сводит на нет

Предначертанный венец,

Если стершаяся память

Льется бисером сердец?

Недозволенная шалость

Этот стершийся портрет,

Где с лица лишь отозвалась

Неопрятность прошлых лет,

Где раскинутые брови

Не стесняют ясных глаз,

Где как в старенькой обнове

Все подчеркнуто как-раз.

Миражей пречистых дым,

Где же воля и старанье? -

Ты одним несёшь страданье

И потворствуешь другим!

Ни строчки не потеряно

Из песни жил,

Я только жизнь намеренно

Не положил,

Чтобы и после каяться,

Как испокон,

За всё, что отзывается

На ход времён.

Гнись, мой праведный скелет,

Гнись, и тем уж вдохновен,

Что за всё тебе ответ -

Безымянный прах и тлен.

Стану ль волею Господней,

Или памяти приметы

Душу вывернут исподни

И разрежут на куплеты?..

Жизнь ли штука немудрёная,

Или мир такой неловкий,

Что и мест, да и времён его

Мне понятны зарисовки, -

Не знакомые заранее

И не мыслимые взором,

Все как тень воспоминания

Льются на сердце укором.

И мотив опять заученный,

И знакомые картины

Так и лупят по излучине

Неподатливой хребтины, -

Будто бы в изгибах правильных, -

Вся надежда для усталых,

Наставление для праведных

И напутствие для малых!

Неужели нету власти,

Чтобы две сведенных брови

Были розняты на части

И оттиснуты на слове?!

Время тихое течет,

Дни безвольные роняет.

Только этот ровный счет

Душу недужит и мает.

И недужную влечёт

Сам куда не понимает,

Словно дни н перечёт,

Словно память подгоняет.

Боль, смятенье прошлых лет

Душит память. И незримо

Им летящее вослед:

Расторжимо... расторжимо...

Лица-память, лица-годы,

Лица-прошлого печать, -

Вам на повести природы

Не пристало отвечать.

Вам не совестны причины,

И не вам их различать, -

Вам под маскою личины

Преназначено молчать!

Ты закован в этот чин,

Чтобы, в мыслях аккуратен,

Понял строгий ход причин

И был сам себе понятен.

Вот и снова канул день

В упоительном порядке,

Растворясь в ночную тень,

Позабывшись, без оглядки.

Есть, наверное, расчёт

В том, что каждая забота

Так размеренно течёт

В ритме кругооборота.

И как будто превозмочь

Этот томный мрак не в силах,

Исступлённо топит ночь

В разноцветных переливах.

То ли стать добычей Леты,

То ли совестью блеснуть

И, распавшись на портреты

Предварять потомкам путь...

Как с Душою примириться, -

Разве - на уста печать? -

Чтоб она могла молчать

И без устали молиться,

А не память докучать,

Переспрашивая лица, -

То ли в слове раствориться,

То ли сызнова начать.

Не нам судить себя,

Не нам взымать по срокам.

И призрачный ответ

Не нам искать в себе.

Не нам в своей судьбе

Свершенной ненароком

Иссякнуть от любви

В других оставив след.

Без любви нет повода к печали.

Без любви никто не ждет

Взглядов чтобы отвечали

На бровей случайный взлёт.

Без любви неловкие попытки

Не смущают лаской рук,

И восторженность улыбки

Только вспыхнув, гаснет вдруг.

Без любви нет ни ответа,

Ни восторга тихих глаз.

Без любви не надо света,

Чтоб зажегся... и погас.

Без любви не ведомые сердцем

И не ничем не значимы потом

Прáведные, иноверцы –

Не обременят собой наш дом.

Без любви всегда и ежечасно

Ровен шаг и ход времён,

Ровен безнадежно ясно,

Как прозрачный легкий сон.

Без любви слова и числа

Отвечают на вопрос

Равнодушные до смысла,

До того, кто произнёс.

И свободные от страха

Те, что сожжены огнём,

Без лица теперь и праха,

Рады растворится в нём.

Без любви нет повода к печали:

Только плавный поворот,

Где в итоге и в начале

Всем причина и исход.

Сказка про то, что не спето, не сложено,

Про мир незнакомый, далёкий, иной,

Сказка моя, моей жизнью изложена, -

Не оставляй меня, следуй за мной.

Простые слова и склонения,

Да впрочем не только они,

Нам дарят свои разночтения

Восторга, любви, вдохновения, -

Дарят, оставшись в тени.

Золотые лица

И застольный звон.

Кому теперь он снится

Мой неизменный сон?

В нём многие детали

И даже имена

Как будто ярче стали

От шума и вина,

От радостной заботы

И от круженья рук.

Вновь спящий этим кто ты,

Мой незнакомый друг?

Тебя встречают взгляды

И детский произвол.

И все с тобою рады

Делить обильный стол,

Где вина терпки, пряны

И блюда горячи,

Где прорезают раны

Закатные лучи,

Где зыбкие размеры

Проглатывает ночь,

Сменяя их в химеры

Такие же точь в точь.

Лиц вспышки, и незримо

Их тающая речь.

Теперь необратима

Погоня наших встречь.

Тебе не надо смысла

Тебе лишь надо быть,

Чтоб месяца и числа

Выстраивались в нить

Обильного застолья.

Тобою воскрешен,

Играю твою роль я

Покуда длится сон.